Были времена, когда слово "порнуха" вызвало бы удивленный взгляд собеседника, а к сфере познавательно-наглядных пособий на эту тему относились, разьве что, черно-белые сомнительного качества фотографии, распространямые подпольно в кругу половозреющих приятелей; жалкие, двуцветные перепечатки никем не виденных воочию порнографическо-журнальных оригиналов.

Эти веселые картинки были и у моего школьного приятеля Гоши. Все бы хорошо, да факт их хранения, ввиду возможной реакции родителей в случае обнаружения, являлся довольно нервозным мероприятием и, как-то раз, повладев недолго своим сокровищем, Гоша не выдержал и договорился об оптовой продаже всей коллекции.

В момент перемещения горячего материала из ящика стола в карман висящего в корридоре пальто, Гоша едва не попался с поличным, но успел в последний момент с ловкостью вора-карманника пробежать пальцами по подкладке, найти вожделенный карман и одним движением спрятать в нем худенькую пачку. Акция удалась за одним небольшим исключением - на следующий день карман гошиного пальто оказался предательски-пуст...


... Вечером Гоша и его отец отравились в Апраксин Двор покупать у тамошних спекулянтов двухкассетный магнитофон Шарп; акция по тем временам настолько серъезная, что сопровождать их двинулась целая процессия в лице взрослого приятеля-соседа и группы гошиных школьных товарищей. Шутка ли, эта пластмассовая херовина, нагло кичащаяся якобы четырехсотватными динамиками и частотой по верхам до двадцати тысяч герц, стоила по тем временам шесть-семь инженерских зарплат.

Подойдя к условленному месту, гошин отец о чем-то пошушукавшись с надменного вида спекулянтом, повел нас в скверик напротив. Вскорости подтянулся и знакомый спекулянт с большой спортивной сумкой через плечо.

Посмотрели, повключали, послушали, повосхищались, поцокали языками, все это не доставая магнитофона из сумки. Наступил момент расплаты.

Гошин отец, придав лицу столь официальный вид, словно находился при выполнении отвественнейшего государственного задания, принялся доставатъ деньги из разных карманов. Спекулянт, вежливо отвернувшись в сторону, наблюдал прохожих.

Внезапно в монотонных движениях гошиного родителя наступил какой-то сбой и он замер, словно истукан, уперевшись ошалелым взглядом во что-то, находящееся в его руках. Я заметил, что лица стоящих рядом снова изобразили выражение вдохновленного восхищения, причем даже большего, чем в момент любования двухкарманным монстром. Я приблизился и вытянул шею: Да, было отчего раскрыть варежку по-новой - в центре внимания оказалась фотография, запечатлевшая двух агрессивного вида молодых людей одновременно и энергично употребляющих естесственным образом застывшую в немом крике экстаза сильно немолодую уже партнершу. Гошин папа по лошадиному шумно выдохнул и, перевернув снимок обратной стороной, словно ожидая прочесть на нем дарственную надпись, перешел к следующей карточке. Кольцо вокруг него сдвинулось плотней.

- Не мое! - Папин возглас прозвучал настолько не к месту, что на него не обратили ни малейшего внимания, только приятель-сосед с видом эксперта властно потянув пачку, принялся неспеша перелистывать снимки.
- Как это ко мне попало???!!! - Снова подал голос гошин родитель.
- Это не для детей. - Многозначительно молвил приятель-сосед. - Нужно выбросить, а лучше сжечь. Сожгу дома.
- Подожди! Не так! Дай подумать... Давай я сожгу, или в милицию отнесу! -
Заволновался папа гоши. - Чего тебе возиться, а мне еще разобраться надо.
- У тебя сын... Зачем? Я дома... сам...
- А мне выяснить нужно...
- Возьму, - встрял вдруг спекулянт. - Сколько тут снимков? Сосед неохотно пересчитал: - Восемнадцать.
- За треху, - спекулянт с откровенной ухмылкой наблюдал за гошиным отцом.
- Дык... отпечатки бы надо снять... ведь... не знаю, как попало... подсудное дело...
Спекулянт выжидающе помолчав, веско добавил:
- Если все равно выбрасывать собираетесь, так уж лучше капусты срубить.

Сосед помрачнел, а гошин родителеь с некоторой обреченностью пожал плечами:
- Берите. Берите за треху, если так хотите, хотя я бы лучше сжег. А сначала разобрался...
- Итого восемьсот девяноста семь. Сэкономили! - Во рту у спекулянта весело блеснуло золотом.
Сделка состоялась. Магнитофон упаковали в рюкзак, но почему-то медлили уходить.
Все смотрели вслед удаляющемуся продавцу. Кто-то из взрослых вздохнул.
- Надо было за пять продавать, - тоскливо заметил один из подростков.
- Вообще продавать не надо было! - Взвился сосед, но тут же, сбавив тон, поправился, - Сжечь надо было, говорил же, или на помойку выбросить, я как раз рядом живу.
- Надо было разобраться... - Гошин отец понуро двинулся из сквера и мы, испытывая странную досаду, потащились за ним.
- Живут же, блядь, на Западе, - буркнул мне в спину приятель-сосед и на меня потянуло дымком закуренного им Беломора.