Дело было 7 июля. "Иван Купала" на дворе. У нас тогда(это где-то год
1986) народ этот день отмечал бурно. Транспорт старался останавливаться
или до остановки или после, поскольку на остановках дежурили "бригады"
молодежи с ведрами, бутылками и прочими емкостями с водой. Окна были
задраены наглухо, несмотря на жару. Едем с дачи в город. С нами от
самого садоводства едет мужик с двумя ведрами и рюкзаком (народ уже
начал кое-какой урожай вывозить). Мужик одет с иголочки, интеллигентный
весь такой. Доехали до конечной дачного автобуса, дальше в город идет
трамвай. Практически всем автобусом в него пересаживаемся. Трамвай
остановки делает буквально по заявкам пассажиров, так как на официальных
остановках дежурят кадры с водой, готовые вылить ее в первую же
открывшуюся дверь. И вот очередная остановка. Нашему перегруженному
интеллигенту надо выходить. Трамвай тормозит. Заметив его маневр толпа
"обливающих" несется к дверям. Двери открываются... Того, что произойдет
дальше, никто не мог предугадать. Мужик так же интеллигентно ставит одно
ведро на пол, с другого снимает крышку и выливает полное ведро воды на
тех, кто его "встречал"...
Немая сцена... Это ж как надо было человека достать, чтоб он с дачи пер
ведро воды для этой цели.

 

 

 

 

Эпитафия на могильной плите:
«Спи спокойно, дорогой товарищ.
Факты не подтвердились».

Предложили мне работу - торговать на лесоторговый магазин в один из
райцентров края. Далековато, но в советские времена устроиться в такое
место можно было только по очень большому блату. Когда я впервые увидел
склад, на котором мне предстояло что-то заработать, меня поразила
громадная чёрная гора посреди двора. По всем склонам горы была жиденькая
поросль амброзии, цикория и лопухов. Видимо почва была не самая
подходящая для дендрария. Действительно, земля была слишком кислой, ибо
это была вовсе не земля, а трёхсоттонная куча угля, который собирался
годами и не был востребован населением. Уголь всегда был на особом учёте
у нашего государства, и следили за его реализацией все. В магазин давали
список всех жителей района. На каждый двор отпускалось строго по две
тонны стратегического топлива. При продаже строго обязательно надо было
выписывать накладную, где указывалась фамилия покупателя, его домашний
адрес, отпускаемое количество, цена и сумма. Но лимитировалась продажа
только угля крупного, марок АК (антрацит крупный) и АО (антрацит орех).
В гораздо больших количествах поступал в продажу очень мелкий уголь
марки АС (антрацит семечка). Слишком мелкий уголь плотно забивал печные
топки и не горел. Вот и накопилось этой семечки такая гора.
По этой причине, никаких ограничений на продажу этого угля не было.
Короче, говна для родного народа правителям было не жалко. Каждый мог
купить сколько захочет, тем не менее, при продаже этого самого говна,
выписывать накладную надо было обязательно.
Вообще, этот уголёк можно использовать в котельных, где тяга достигается
наддувом, но продавать организациям было запрещено категорически.
Первое время я привыкал, знакомился с обстановкой и людьми. План
выполнялся спокойно, определённые мысли, насчёт угольной горы, у меня
уже зародились. Дело не в том, что мне очень в тюрьму захотелось. Эта
громадная, неопрятная гора стала моим личным врагом. Со своими
подножиями и отрогами она заняла почти половину территории. Некуда было
складировать пиломатериал. Грузовики, разворачиваясь, всё больше
растаскивали этот угольный порошок по двору. В сухую ветреную погоду во
рту чувствовался кислый, противный вкус, в дождь покупатели бросали на
эту чёрную кашу доски и топали по ним. Доски становились чёрными и их
никто не хотел покупать.
Однажды приехала из конторы начальница и поведала, что по вине двух
магазинов райпо не выполняет план. Очень просила постараться сдать
побольше выручки, перекрыть недовыполнение плана.
Мой план созрел давно и я решил рискнуть. Поехал в один из колхозов, с
председателем которого я был в хороших отношениях и предложил купить
для их котельной хорошо знакомую ему гору угля за наличный расчёт. Он
выразил уверенность, что посадят нас обоих. Я поклялся, что никогда нi
на каком допросе не назову адрес, куда делся уголь.
На следующий день нанятые со стороны экскаватор и два Камаза начали
энергично расправляться с противной кучей.
Выручка для спасения плана была, но для сдачи её в кассу необходимо было
понаписыватьь гору накладных, свидетельствующих о том, что уголь был
продан населению. Ночью спать не пришлось. Поначалу легко вспоминал
фамилии знакомых селян, их адреса и «отпускал» им по две-три тонны.
Дальше пришлось выдумывать фамилии и адреса станиц и хуторов ближайших
районов края. Выдумывал, писал, пересчитывал суммы и материл тех
идиотов, которые придумали эту несусветную глупость. Ну почему при
продаже миллионного ассортимента других товаров нет необходимости
спрашивать у покупателей их фамилии и домашние адреса? Это ведь не тот
уголь, который распределялся в исполкомах особыми списками, которые
утверждались в райкомах. Эти дурацкие бумажки сошьют в толстые
бухгалтерские книги и отправят в архив. Никогда, никто ни при какой
погоде, даже не вздумает читать этот бред, или даже просто
просматривать. Единственное, что сделают – проверят суммы в сводных
реестрах.
Часам к двум ночи у меня уже полностью иссякли остатки фантазии, а от
злости уже хотелось выть. И вдруг пришла простенькая идея, как быстрее
закончить этот каторжный «мартышкин труд». Я стал писать фамилии, всем
известных тогда, знаменитостей и здорово расширил географию своих
продаж. Первым таким «покупателем» неликвидного угля оказалась гражданка
Пугачёва А. Б. Свои три тонны она отвезла прямиком в Москву, куда-то на
Шаболовку. Нона Гаприндашвили поехала на Камазе с углём в Тбилиси на
проспект Церетели. Анатолий Карпов порадовал своих родителей, которые
жили в далёком Златоусте. Не знаю, были ли какие осложнения в
Шереметьево у Виктора Корчного, но вице чемпион мира по шахматам свои
три тонны уголька рискнул везти в Швейцарию, в Цюрих.
Ну, бывший советский шахматист оказался единственным зарубежным
покупателем. Вполне хватало советских артистов, спортсменов, видных
политических и общественных деятелей. Когда начало светать, я уже подбил
суммы, написал сводный реестр, и с чувством глубоко исполненного долга
отправился в бухгалтерию с выручкой и документами к ним. Как обычно
сверили сумму в реестре с выручкой, и понесли радостные вести о том, что
выполнен квартальный план реализации и о том, что население неожиданно
раскупило всю-всю кучу «семечки».
Выглядела эта молниеносная продажа трёхсоттонной кучи неликвидного
дерьма весьма подозрительно. Посыпались вопросы, на которые я отвечал,
что всем посетителям говорил, что по слухам, в этом году по причине
частых аварий на Донбассе, поступлений угля не будет совсем. Народ,
якобы с перепугу, расхватал то говно, что было. У нас в стране все
привыкли к тому, что такого рода слухи всегда стопроцентно
подтверждаются.
Территория магазина стала чистой и просторной. Все доски были сложены в
штабели. Работать стало приятней и легче стало вести учёт.
Года два спустя, когда я уже давно уволился и покинул станицу, меня
вдруг срочно вызвали в бухгалтерию сельпо. Когда я туда заявился, на
меня все женщины глядели, как на смертельно больного. Оказывается КРУ
делало плановую проверку и кто-то, совершенно случайно, открыл сшив с
накладными двухлетней давности и на глаза попался «документ»,
подтверждающий факт продажи угля гражданке Гаприндашвили, проживающей в
столице Грузии. Стало интересно. Почитали остальные бумажки и, радостно
потерев замаранные многочисленными взятками ладошки, ласково попросили
объяснений. Новому, к тому времени, председателю сельпо не оставалось
ничего, как вызвать меня для объяснений. Вопрос поставлен был конкретно
– куда я дел уголь? Я ответил, что если случайно сохранились в
бухгалтерии старые накладные, то можно, просмотрев их, установить кому и
сколько было его продано. На ехидный вопрос, откуда в станице появилось
столько знаменитостей, нуждающихся в хреновом угле, пришлось объяснять,
что в лицо я мало кого знаю, а фамилии и адреса писал в накладные со
слов покупателей. Даже если у меня самого тогда и были сомнения в
правдивости данных, требовать паспорта я не имел права. Итак, если
возникла необходимость проверки фактов продажи именно этим лицам,
видимо, нужно вызвать всех подозрительных покупателей в этот кабинет и
потребовать от них объяснительные. Лично для меня нет никакой разницы,
кто покупает хлеб и спички, одежду, обувь, уголь. Чтобы не возникали
подобные вопросы, надо готовить и давать во все магазины страны списки
всех граждан, кому разрешена покупка неликвидных товаров.
Сельповцы с удивлением приоткрыли рты. Видимо, нечасто им приходилось
выслушивать наглые азы юридического ликбеза, первой заповедью которого
является правило – признание смягчает вину, а непризнание освобождает от
ответственности.

 

 

 

 

 

Девочка жжёттт!!!
Предисловие:
Уважаемые скептики и просто те читатели, которые мне не поверят, я
обращаюсь к Вам. Не знаю как в условиях Интернета мне доказать вам
правдивость своих слов, но я клянусь, что всё, что написано ниже в моей
статье чистая правда. Все диалоги воспроизведены с абсолютной точностью
и с максимально возможной передачей чувств и эмоций. Я сам до сих пор не
верил что такое бывает... Сам в шоке!
У меня на работе есть личный помощник. Это девочка Настя. В отличие от
меня, Настя москвичка. Ей двадцать два года. Она учится на последнем
курсе юридического института. Следующим летом ей писать диплом и сдавать.

Без пяти минут дипломированный специалист.
Надо сказать, что работает Настя хорошо и меня почти не подводит. Ну
так... Если только мелочи какие-нибудь.
Кроме всего прочего, Настёна является обладательницей прекрасной
внешности. Рост: 167-168. Вес: примерно 62-64 кг. Волосы русые, шикарные
- коса до пояса. Огромные зелёные глаза. Пухлые губки, милая улыбка.
Ножки длинные и стройные. Высокая крупная и, наверняка, упругая грудь.
(Не трогал если честно) Плоский животик. Осиная талия.
Ну, короче, девочка. Я сам себе завидую.
Поехали мы вчера с Настей к нашим партнёрам. Я у них ни разу не был, а
Настя заезжала пару раз и вызвалась меня проводить. Добирались на метро.
И вот, когда мы поднимались на эскалаторе наверх к выходу с Таганской
кольцевой, Настя задаёт мне свой первый вопрос:
- Ой... И нафига метро так глубоко строят? Неудобно же и тяжело! Алексей
  Николаевич, зачем же так глубоко закапываться?
- Ну, видишь ли, Настя, - отвечаю я - у московского метро изначально
  было двойное назначение. Его планировалось использовать и как городской
  транспорт и как бомбоубежище.
Настюша недоверчиво ухмыльнулась.
- Бомбоубежище? Глупость какая! Нас что, кто-то собирается бомбить?
- Я тебе больше скажу, Москву уже бомбили...
- Кто?!
Тут, честно говоря, я немного опешил. Мне ещё подумалось:
Прикалывается; Но в Настиных зелёных глазах-озёрах плескалась вся
гамма чувств. Недоумение, негодование, недоверие.... Вот только иронии и
сарказма там точно не было. Её мимика, как бы говорила: Дядя, ты гонишь!;
- Ну как... Гм... хм... - замялся я на секунду - немцы бомбили Москву...
  Во время войны. Прилетали их самолёты и сбрасывали бомбы...
- Зачем!?
А, действительно. Зачем? Сеня, быстренько объясни товарищу, зачем
Володька сбрил усы! Я чувствовал себя как отчим, который на третьем
десятке рассказал своей дочери, что взял её из детдома... Па-а-па! Я
что, не род-на-а-а-я-я!!!
А между тем Настя продолжала:
- Они нас что, уничтожить хотели?!
- Ну, как бы, да... - хе-хе, а что ещё скажешь?
- Вот сволочи!!!
- Да.... Ужжж!
Мир для Настёны неумолимо переворачивался сегодня своей другой,
загадочной стороной. Надо отдать ей должное. Воспринимала она это стойко
и даже делала попытки быстрее сорвать с этой неизведанной стороны завесу
тайны.
- И что... все люди прятались от бомбёжек в метро?
- Ну, не все... Но многие. Кто-то тут ночевал, а кто-то постоянно
  находился...
- И в метро бомбы не попадали?
- Нет...
- А зачем они бомбы тогда бросали?
- Не понял....
- Ну, в смысле, вместо того, чтобы бесполезно бросать бомбы, спустились
  бы в метро и всех перестреляли...
Описать свой шок я всё равно не смогу. Даже пытаться не буду.
- Настя, ну они же немцы! У них наших карточек на метро не было. А
там, наверху, турникеты, бабушки дежурные и менты... Их сюда не
пропустили просто!
- А-а-а-а... Ну да, понятно - Настя серьёзно и рассудительно покачала
  своей гривой.
Нет, она что, поверила?! А кто тебя просил шутить в таких серьёзных
вопросах?! Надо исправлять ситуацию! И, быстро!
- Настя, я пошутил! На самом деле немцев остановили наши на подступах к
  Москве и не позволили им войти в город.
Настя просветлела лицом.
- Молодцы наши, да?
- Ага - говорю - реально красавчеги!!!
- А как же тут, в метро, люди жили?
- Ну не очень, конечно, хорошо... Деревянные нары сколачивали и спали на
  них. Нары даже на рельсах стояли...
- Не поняла... - вскинулась Настя - а как же поезда тогда ходили?
- Ну, бомбёжки были, в основном, ночью и люди спали на рельсах, а днём
  нары можно было убрать и снова пустить поезда...
- Кошмар! Они что ж это, совсем с ума сошли, ночью бомбить - негодовала
  Настёна - это же громко! Как спать-то?!!
- Ну, это же немцы, Настя, у нас же с ними разница во времени...
- Тогда понятно...
Мы уже давно шли поверху. Обошли театр На Таганке, который для Насти
был вон тем красным домом; и спускались по Земляному валу в сторону
Яузы. А я всё не мог поверить, что этот разговор происходит наяву.
Какой ужас! Настя... В этой прекрасной головке нет ВООБЩЕ НИЧЕГО!!!
Такого не может быть!
- Мы пришли! - Настя оборвала мои тягостные мысли.
- Ну, Слава Богу!
На обратном пути до метро, я старался не затрагивать в разговоре никаких
серьёзных тем. Но, тем ни менее, опять нарвался...
- В следующий отпуск хочу в Прибалтику съездить - мечтала Настя.
- А куда именно?
- Ну, куда-нибудь к морю...
- Так в Литву, Эстонию или Латвию? - уточняю я вопрос.
- ???
Похоже, придётся объяснять суть вопроса детальнее.
- Ну, считается, что в Прибалтику входит три страны: Эстония, Литва,
  Латвия. В какую из них ты хотела поехать?
- Класс! А я думала это одна страна - Прибалтика!
Вот так вот. Одна страна. Страна Лимония, Страна - Прибалтика,
Страна Озз... Какая, нафиг, разница!
- Я туда, где море есть - продолжила мысль Настя.
- Во всех трёх есть...
- Вот блин! Вот как теперь выбирать?
- Ну, не знаю...
- А вы были в Прибалтике?
- Был... В Эстонии.
- Ну и как? Визу хлопотно оформлять?
- Я был там ещё при Советском союзе... тогда мы были одной страной.
Рядом со мной повисла недоумённая пауза. Настя даже остановилась и
отстала от меня. Догоняя, она почти прокричала:
- Как это одной страной?!
- Вся Прибалтика входила в СССР! Настя, неужели ты этого не знала?!
- Обалдеть! - только и смогла промолвить Настёна
Я же тем временем продолжал бомбить её чистый разум фактами:
- Щас ты вообще офигеешь! Белоруссия, Украина, Молдавия тоже входили в
  СССР. А ещё Киргизия и Таджикистан, Казахстан и Узбекистан. А ещё
Азербайджан, Армения и Грузия!
- Грузия!? Это эти козлы, с которыми война была?!
- Они самые...
Мне уже стало интересно. А есть ли дно в этой глубине незнания? Есть ли
предел на этих белых полях, которые сплошь покрывали мозги моей
помощницы? Раньше я думал, что те, кто говорят о том, что молодёжь
тупеет на глазах, здорово сгущают краски. Да моя Настя, это, наверное,
идеальный овощ, взращенный по методике Фурсенко. Опытный образец.
Прототип человека нового поколения. Да такое даже Задорнову в страшном
сне присниться не могло...
- Ну, ты же знаешь, что был СССР, который потом развалился? Ты же в нём
  ещё родилась!
- Да, знаю... Был какой-то СССР.... Потом развалился. Ну, я же не знала,
  что от него столько земли отвалилось...
Не знаю, много ли ещё шокирующей информации получила бы Настя в этот
день, но, к счастью, мы добрели до метро, где и расстались. Настя
поехала в налоговую, а я в офис. Я ехал в метро и смотрел на людей
вокруг. Множество молодых лиц. Все они младше меня всего-то лет на
десять - двенадцать. Неужели они все такие же, как Настя?! Нулевое
поколение. Идеальные овощи...